[...] Роль образования в человеческой жизни настолько велика, и роль, которую оно может играть в ответе на вопрос [Как, по вашему мнению, нам избежать войны?] настолько грандиозна, что уклоняться от попытки осознать, как мы можем повлиять на молодых через образование против войны было просто трусостью.

Давайте тогда обсудим, настолько быстро, насколько это возможно, о каком виде образования идёт речь. Учитывая то, что история и биография — единственные видимые внешнему взгляду свидетельства — похоже подтверждают, что старое образование старых университетов не воспитывает ни уважение к свободе, ни ненависть к войне, становится очевидным, что университет должен быть переструктурирован иначе. Университет — молодой и бедный. Пусть тогда он пользуется этими качествами, и будет основан на молодости и бедности. Очевидно, это тогда будет экспериментальный университет, смелый университет. Пусть он будет построен по своим собственным понятиям. Не из камня и витражей, а из дешевых легковоспламеняющихся материалов, которые не собирают пыль и не следуют традициям. Не нужно часовен. Не нужно музеев и библиотек с прикованными на цепь книгами и первыми изданиями за стеклянными витринами. Пусть изображения и книги всегда будут новыми и постоянно сменяющими друг друга. Пусть каждое новое поколение оформляет помещение заново, дешевыми средствами, своими руками. Работа живущих дешевая. Зачастую они готовы работать в обмен на разрешение работать. Дальше, чему должны обучать в этом новом университете, в университете для бедных? Не искусство доминировать над другими, не искусство править и убивать, не искусство приобретать землю и накапливать капитал. Это требует слишком больших затрат: на зарплаты, униформы и церемонии. Университет для бедных должен обучать только тем искусствам, которые можно дёшево преподавать, и которые могут практиковаться бедными. Такие как медицина, математика, музыка, живопись и литература. Там должны учить искусству человеческого взаимодействия, искусству понимания жизней друг друга, разума друг друга. Дополнительные искусства разговора, внешнего вида, приготовления пищи должны идти параллельно с основными. Цель нового университета, дешевого университета, должна быть не разделять, а совмещать. Он должен исследовать как тело и сознание могут кооперировать, какие новые комбинации делают жизнь цельной. Учителя должны быть привлечены из хороших практиков и хороших мыслителей. Привлечение их не должно составлять сложности. Раз не будет больше преград богатства и церемоний, рекламирования и соревнования, которые сейчас делают старые университеты такими тревожными местами обитания — городами вражды, где одно приковано цепями, другое закрыто на ключ, где никто не может свободно ходить и говорить, потому что опасается нарушить какие-то нарисованные мелом границы или вызвать недовольство какого-нибудь высокопоставленного лица.
Но если бы университет был бедным, ему было бы нечего предложить, соревноваться было бы не за что. Жизнь была бы открыта и проста. Люди, которые любят сам процесс учебы, с удовольствием сюда придут. Музыканты, живописцы, писатели будут здесь преподавать, потому что они будут сами учиться. Что может быть важнее для писателя, чем иметь возможность обсуждать своё дело с теми, кто, так же как и он или она, влюблены в само искусство письма, нежели чем с теми, кто стремится сдать экзамен, получить степень и думает о возможной прибыли от литературы.
Аналогично с другими искусствами и мастерами. Они будут приходить в университет для бедных, чтоб практиковать своё искусство, потому что это будет тем местом, где общество будет свободным. Не раздробленным на жалкое разделение на бедных и богатых, на умных и глупых. Но где все степени развития и видов сознания, тела и души сотрудничали бы. Давайте тогда заложим этот новый университет, университет для бедных, где обучение само себе находит, где нет рекламирования, нет степеней, лекций, проповедей, и всё старое ядовитое тщеславие и выставление на показ, которое порождает соревнование и зависть...