ИНТЕРВЬЮ
Полина Калашникова
Интервью об иллюстрации и керамике, выставках и подходах к образованию
Все изображения в данном материале предоставлены Полиной Калашниковой.
Полина Калашникова – художник-иллюстратор, керамистка и преподаватель. Полина живет и работает в Москве, но выросла в Тарусе, где какое-то время назад проходила её совместная с Ксенией Волковой выставка. Мы поговорили с Полиной о выставке, влиянии среды на профессиональный путь, о преподавании и планах.
Разворот из книги Полины Калашниковой «Почему Ной выбрал голубя»
Полина, ты выросла в Тарусе — городе пленэров, бесконечных мастерских и дач художников. На тебя как-то повлияла эта атмосфера?
Я выросла в семье с мамой-художницей. Мама – художник по тканям, занимается батиком. Моя крестная – художница. И все мамины друзья – художники. В 70-е в Тарусе был открыт экспериментальный завод с разными художественными промыслами, он должен был снабжать прикладным искусством весь Советский Союз. И студенты художественных училищ со всей страны приезжали в Тарусу на практику по окончанию обучения. В Тарусе также живут целые поколения художников, я даже не возьмусь всех перечислять.
Когда мама уезжала в Москву на выставки, меня как раз оставляли такой потомственной семье Пилипенко, и со мной сидела их бабушка, живописец, писала мои портреты. В 4 года я попросила маму научить меня рисовать в технике батик. Батик – довольно кропотливая и медленная техника, требует большой усидчивости. Мама не ожидала, что я проявлю к ней интерес. Я залезла на мамины коленки (до стола я еще не дотягивалась) и сделала первую работу. Потом еще одну. И еще. За несколько дней родилась целая серия. Я не могла остановиться. Сюжетами для рисунков служил родной город – петухи и гуси, бабки, коровы, церквушки, огороды, коты… Мои первые работы в технике батик продались в местном арт-салоне за несколько дней, а первая выставка состоялась, когда мне было 6 лет. За ней последовали выставки в соседних городах – Поленово, Протвино, Серпухов, Калуга.
Мой мир детства – это атмосфера квартир-мастерских и выставок. Люблю шутить, что до какого-то возраста я вообще не предполагала, что бывают другие профессии. Я горела рисованием, и к 15 годам, кажется, перегорела и ушла на рисовальную пенсию. Мне был понятен мир художников, а хотелось чего-то нового, неизвестного, а еще я отлично училась в школе. Мне хотелось заниматься чем-то творческим, но не рисовать. Мне казалось, что реклама – очень творческая и подходящая мне профессия. Я загорелась, поставила себе цель и поступила на бюджет в Высшую школу экономики.
Я выросла в семье с мамой-художницей. Мама – художник по тканям, занимается батиком. Моя крестная – художница. И все мамины друзья – художники. В 70-е в Тарусе был открыт экспериментальный завод с разными художественными промыслами, он должен был снабжать прикладным искусством весь Советский Союз. И студенты художественных училищ со всей страны приезжали в Тарусу на практику по окончанию обучения. В Тарусе также живут целые поколения художников, я даже не возьмусь всех перечислять.
Когда мама уезжала в Москву на выставки, меня как раз оставляли такой потомственной семье Пилипенко, и со мной сидела их бабушка, живописец, писала мои портреты. В 4 года я попросила маму научить меня рисовать в технике батик. Батик – довольно кропотливая и медленная техника, требует большой усидчивости. Мама не ожидала, что я проявлю к ней интерес. Я залезла на мамины коленки (до стола я еще не дотягивалась) и сделала первую работу. Потом еще одну. И еще. За несколько дней родилась целая серия. Я не могла остановиться. Сюжетами для рисунков служил родной город – петухи и гуси, бабки, коровы, церквушки, огороды, коты… Мои первые работы в технике батик продались в местном арт-салоне за несколько дней, а первая выставка состоялась, когда мне было 6 лет. За ней последовали выставки в соседних городах – Поленово, Протвино, Серпухов, Калуга.
Мой мир детства – это атмосфера квартир-мастерских и выставок. Люблю шутить, что до какого-то возраста я вообще не предполагала, что бывают другие профессии. Я горела рисованием, и к 15 годам, кажется, перегорела и ушла на рисовальную пенсию. Мне был понятен мир художников, а хотелось чего-то нового, неизвестного, а еще я отлично училась в школе. Мне хотелось заниматься чем-то творческим, но не рисовать. Мне казалось, что реклама – очень творческая и подходящая мне профессия. Я загорелась, поставила себе цель и поступила на бюджет в Высшую школу экономики.
Свитшот с батиком Полины Калашниковой и Полина на своей выставке в 6 лет.
Все говорили мне, что я еще вернусь к рисованию. Но не давили на меня и предоставляли возможность сделать собственный выбор. Спасибо! Я работала в рекламных агентствах со второго курса университета, а еще производила и продавала свитштоты со своими картинами. Теми, что были нарисованы мной от пяти до пятнадцати лет. Мне было совестно, что я зарабатываю на творчестве, которое уже создано, и не рисую ничего нового.
Однажды на трехсотом слайде презентации про Кити Кэт я осознала, что могу добиться в рисовании огромных успехов, если буду посвящать этому столько же времени, сколько агентским презентациям… Эта мысль пустила корни, и назад дороги уже не было. Я ничего не знала про современную иллюстрацию, но поняла, что надо въезжать, искать, пробовать. Получила диплом в Вышке и спустя несколько месяцев поступила на курс Меламеда. Меламед заставлял ставить перед собой сложные творческие вопросы и искать ответы, этот азарт поиска и вернул меня в профессию. Дальше начинается глава моей новой/старой жизни в качестве художника-иллюстратора.
Однажды на трехсотом слайде презентации про Кити Кэт я осознала, что могу добиться в рисовании огромных успехов, если буду посвящать этому столько же времени, сколько агентским презентациям… Эта мысль пустила корни, и назад дороги уже не было. Я ничего не знала про современную иллюстрацию, но поняла, что надо въезжать, искать, пробовать. Получила диплом в Вышке и спустя несколько месяцев поступила на курс Меламеда. Меламед заставлял ставить перед собой сложные творческие вопросы и искать ответы, этот азарт поиска и вернул меня в профессию. Дальше начинается глава моей новой/старой жизни в качестве художника-иллюстратора.
Полина Калашникова, «Ноев Ковчег» (2021) Фотография с выставки в Тарусе.
Расскажи немного о выставке в Тарусе: как она случилась, как прошла и какой дала результат? Как это было по ощущению — выставляться в родном городе?
Московский дом союза художников предложил мне сделать выставку в Тарусе. Я позвала за компанию свою подругу художницу и керамистку Ксению Волкову, у которой в Тарусе дача. Мы с Ксюшей познакомились в Британке на курсе Меламеда. Вдвоем веселее готовиться!
У нас был год на подготовку выставки и огромное пространство только для нас двоих. Мы написали себе план по подготовке, расписали работу по месяцам в экселевской таблице, но жизнь внесла свои коррективы, и я сломала позвоночник. Три месяца выпали из года жизни.
Конечно, мы успели далеко не все, но так как это была наша первая выставка после учебы, то в запасниках было много готовых работ и проектов. Что-то мы создали именно для выставки – сшили огромные игрушки, которые усадили вокруг огромного стола с нашей керамикой. В этой истории есть что-то от безумного чаепития Алисы. Также мы придумали, что на одну общую тему каждый должен создать свою интерпретацию арт-объекта в керамике. Так у Ксюши появился «Дом», который выражает разные состояния одного человека, а у меня «Ноев Ковчег», в котором твари не по паре, и каждый должен отыскать на борту свою вторую половинку.
Мне хотелось сделать первую отчетную выставку «о возвращении себя» именно в Тарусе, потому что в Тарусе все и началось. Я в ней выросла, и до сих пор все меня там знают как «юную художницу Полю». Эта выставка была шагом за пределы созданных мной в детстве картин.
Выставка была очень масштабная. Мы повесили на стены более двухсот оформленных работ, не считая керамики. По ощущению, до нашей выставки в Тарусе добралось больше народу из Москвы, чем если бы мы делали эту выставку в Москве. В Москве ты все время занят, повсюду огромное количество мероприятий. А выбраться на выходные в Тарусу летом – сказка, да еще и посмотреть выставку. Каждый выходные мы встречали наплыв гостей, отлично работало сарафанное радио. Такого мы не ожидали и не планировали. Это был настоящий подарок!
Московский дом союза художников предложил мне сделать выставку в Тарусе. Я позвала за компанию свою подругу художницу и керамистку Ксению Волкову, у которой в Тарусе дача. Мы с Ксюшей познакомились в Британке на курсе Меламеда. Вдвоем веселее готовиться!
У нас был год на подготовку выставки и огромное пространство только для нас двоих. Мы написали себе план по подготовке, расписали работу по месяцам в экселевской таблице, но жизнь внесла свои коррективы, и я сломала позвоночник. Три месяца выпали из года жизни.
Конечно, мы успели далеко не все, но так как это была наша первая выставка после учебы, то в запасниках было много готовых работ и проектов. Что-то мы создали именно для выставки – сшили огромные игрушки, которые усадили вокруг огромного стола с нашей керамикой. В этой истории есть что-то от безумного чаепития Алисы. Также мы придумали, что на одну общую тему каждый должен создать свою интерпретацию арт-объекта в керамике. Так у Ксюши появился «Дом», который выражает разные состояния одного человека, а у меня «Ноев Ковчег», в котором твари не по паре, и каждый должен отыскать на борту свою вторую половинку.
Мне хотелось сделать первую отчетную выставку «о возвращении себя» именно в Тарусе, потому что в Тарусе все и началось. Я в ней выросла, и до сих пор все меня там знают как «юную художницу Полю». Эта выставка была шагом за пределы созданных мной в детстве картин.
Выставка была очень масштабная. Мы повесили на стены более двухсот оформленных работ, не считая керамики. По ощущению, до нашей выставки в Тарусе добралось больше народу из Москвы, чем если бы мы делали эту выставку в Москве. В Москве ты все время занят, повсюду огромное количество мероприятий. А выбраться на выходные в Тарусу летом – сказка, да еще и посмотреть выставку. Каждый выходные мы встречали наплыв гостей, отлично работало сарафанное радио. Такого мы не ожидали и не планировали. Это был настоящий подарок!
Ксения Волкова и Полина Калашникова на выставке в Тарусе.
Работа Полины Калашниковой
Ты окончила Британку и Вышку. Расскажи о разнице в этом обучении для тебя? Есть ли, на твой взгляд, какие-то особенности в подходах к учебному процессу и работах студентов, которые отличают эти школы?
Вышка дает структуру в упорядочении себя. Это помогает мне как фрилансеру держаться в рабочем тонусе. Быть не только «творческой личностью», но делать свое дело.
Хотя в Вышке я закончила не профильное иллюстраторское образование, а рекламу, НИУ ВШЭ в любом случае закладывает базу, которая становится универсальной вне зависимости от рода занятий.
Базовое умение, которое дают обе школы, и приобретаемый навык – это умение мыслить, быстро шевелить мозгами, делать самостоятельный ресерч, копать глубже, а не на поверхности. Я ни минуты не жалею о полученном образовании, оно меня закалило. Вообще после Вышки никакие дедлайны на курсе Меламеда были уже не страшны. В обоих учебных заведениях задают столько, что справиться со 100% практически невозможно. Это учит расставлять приоритеты, искать какие-то выходы, выкручиваться, нестандартно подходить к заданиям.
Вышка дает структуру в упорядочении себя. Это помогает мне как фрилансеру держаться в рабочем тонусе. Быть не только «творческой личностью», но делать свое дело.
Хотя в Вышке я закончила не профильное иллюстраторское образование, а рекламу, НИУ ВШЭ в любом случае закладывает базу, которая становится универсальной вне зависимости от рода занятий.
Базовое умение, которое дают обе школы, и приобретаемый навык – это умение мыслить, быстро шевелить мозгами, делать самостоятельный ресерч, копать глубже, а не на поверхности. Я ни минуты не жалею о полученном образовании, оно меня закалило. Вообще после Вышки никакие дедлайны на курсе Меламеда были уже не страшны. В обоих учебных заведениях задают столько, что справиться со 100% практически невозможно. Это учит расставлять приоритеты, искать какие-то выходы, выкручиваться, нестандартно подходить к заданиям.
Разворот из книги «Почему Ной выбрал голубя»
Ты преподаешь в London Gates. Как бы ты описала подход к художественным дисциплинам в этой школе (ориентированной, вообще-то, на изучение языка)?
Свобода без рамок. Я учусь! Кажется, что мое творчество очень свободное, но с точки зрения моего образования со мной такого, как с этими детьми, не случалось. Все-таки для меня арт-занятия были всегда работой с листом или конкретным материалом. Хоть чем-то, но ограниченные. А здесь дети активно делают инсталляции, работают с пространством комнаты, красят стены и вообще супер-свободны. Программа в течение года (а она каждый год новая!) проходит обкатку сначала в Париже, а потом доходит до московского офиса. Программа очень условна, тебе дают вектора развития урока, но чем именно его наполнить – решает учитель. Куратор нашей программы – замечательная художница Маша Шмидт, она считает, что каждый урок с детьми – это, в первую очередь, реализация учителя и его желаний, исследование вместе с детьми того кусочка, что интересен учителю. Каждый урок – это мини-проект. А если учитель увлечен, то и дети обязательно заинтересуются и включатся.
Свобода без рамок. Я учусь! Кажется, что мое творчество очень свободное, но с точки зрения моего образования со мной такого, как с этими детьми, не случалось. Все-таки для меня арт-занятия были всегда работой с листом или конкретным материалом. Хоть чем-то, но ограниченные. А здесь дети активно делают инсталляции, работают с пространством комнаты, красят стены и вообще супер-свободны. Программа в течение года (а она каждый год новая!) проходит обкатку сначала в Париже, а потом доходит до московского офиса. Программа очень условна, тебе дают вектора развития урока, но чем именно его наполнить – решает учитель. Куратор нашей программы – замечательная художница Маша Шмидт, она считает, что каждый урок с детьми – это, в первую очередь, реализация учителя и его желаний, исследование вместе с детьми того кусочка, что интересен учителю. Каждый урок – это мини-проект. А если учитель увлечен, то и дети обязательно заинтересуются и включатся.
Иллюстрация Полины для календаря
Разделяешь ли ты свою работу преподавателя и работу иллюстратора, или для тебя все это – иллюстрация? Что в преподавательском опыте для тебя самое сложное, а что – самое интересное?
Разделяю по принципу смены деятельности. После четырех лет на фрилансе дома мне стало не хватать общения, захотелось снова чему-то новому поучиться. И вообще, дети, их мышление – это то, что меня сильно интересует. Также захотелось найти что-то, что будет вытаскивать меня из моей студии-квартиры (пока я живу и работаю в одном и том же месте). Самое сложное – уйти от шаблонов, оценивать в первую очередь не работу, а личный прогресс ученика. Мне нравится наблюдать, как кайфуют люди от процесса вне зависимости от их возраста. Это дает мне напоминание, что во всей моей деятельности иллюстратора результат это, конечно, важно, но самое важное – это быть собой в моменте и наслаждаться тем, что ты делаешь. Можно добиваться успехов и классных результатов, но известись в процессе. Мое жизненное кредо – про другое. Оно про наслаждение. Но иногда я тоже об этом забываю. А ведь когда я больше всего наслаждаюсь, случаются самые огромные прорывы и успехи. Если прислушиваться к себе, то жизнь подкидывает обалденные подарки!
Разделяю по принципу смены деятельности. После четырех лет на фрилансе дома мне стало не хватать общения, захотелось снова чему-то новому поучиться. И вообще, дети, их мышление – это то, что меня сильно интересует. Также захотелось найти что-то, что будет вытаскивать меня из моей студии-квартиры (пока я живу и работаю в одном и том же месте). Самое сложное – уйти от шаблонов, оценивать в первую очередь не работу, а личный прогресс ученика. Мне нравится наблюдать, как кайфуют люди от процесса вне зависимости от их возраста. Это дает мне напоминание, что во всей моей деятельности иллюстратора результат это, конечно, важно, но самое важное – это быть собой в моменте и наслаждаться тем, что ты делаешь. Можно добиваться успехов и классных результатов, но известись в процессе. Мое жизненное кредо – про другое. Оно про наслаждение. Но иногда я тоже об этом забываю. А ведь когда я больше всего наслаждаюсь, случаются самые огромные прорывы и успехи. Если прислушиваться к себе, то жизнь подкидывает обалденные подарки!
Выставка Полины Калашниковой и Ксении Волковой в Тарусе.
Расскажи, пожалуйста, о своей керамике: в какой момент ты пришла к ней и что для тебя в ней важно?
Керамика – это моя отдушина. Первые уроки по керамике я брала еще в Тарусе у соседки художницы, когда мне было лет шесть. Потом возвращалась к ней в Британке, а после меня увлекла подруга Ксюша, с кем мы как раз делали выставку. В какой-то момент жизни профессиональная иллюстрация заняла все мое время. А мне хотелось найти новый медиум, что-то, где я ничего не знаю. Где могу быть новичком, делать что-то для себя, не думать о результате. И переключаться. Плюс керамика – она же про форму и объем, а эта часть мозга у меня как будто бы отсутствует. Я не вижу объём, мне сложно его представить. Керамика – это сборник задач! Первое время я лепила все плоским. Таким же, как и мои иллюстрации. Может, конечно, это моя «фича», но я решила напрячь все свои извилины и научиться владеть объемом. Я леплю нарисованное из скетчбука и понимаю, как эти же герои работают в скульптуре, а иногда беру кусок глины, и руки сами лепят, придумывают и создают образы. Во втором случае мне нравится абсолютная непредсказуемость! Это как в детстве начинаешь рисовать одно, а в пути понимаешь, что хочешь создать другое, сворачиваешь, и приходишь к совершенно новому, незапланированному.
Керамика – это моя отдушина. Первые уроки по керамике я брала еще в Тарусе у соседки художницы, когда мне было лет шесть. Потом возвращалась к ней в Британке, а после меня увлекла подруга Ксюша, с кем мы как раз делали выставку. В какой-то момент жизни профессиональная иллюстрация заняла все мое время. А мне хотелось найти новый медиум, что-то, где я ничего не знаю. Где могу быть новичком, делать что-то для себя, не думать о результате. И переключаться. Плюс керамика – она же про форму и объем, а эта часть мозга у меня как будто бы отсутствует. Я не вижу объём, мне сложно его представить. Керамика – это сборник задач! Первое время я лепила все плоским. Таким же, как и мои иллюстрации. Может, конечно, это моя «фича», но я решила напрячь все свои извилины и научиться владеть объемом. Я леплю нарисованное из скетчбука и понимаю, как эти же герои работают в скульптуре, а иногда беру кусок глины, и руки сами лепят, придумывают и создают образы. Во втором случае мне нравится абсолютная непредсказуемость! Это как в детстве начинаешь рисовать одно, а в пути понимаешь, что хочешь создать другое, сворачиваешь, и приходишь к совершенно новому, незапланированному.
Керамика Полины Калашниковой
Вопрос о сотрудничестве с Самокатом: что этот опыт тебе дал? Насколько тебе было бы интересно продолжить работу с этим издательством и почему?
В Самокате вышла книга Евгения Клюева «Если хочешь быть красивым», а я сделала к ней иллюстрации. Это был мой первый опыт в профессиональной книжной сфере. Я поняла, как работает команда и насколько она важна. Когда команда подбирается классная, то и работа доставляет сплошное удовольствие вне зависимости от того, насколько она сложная. Мы с арт-директором Полей Плавинской нашли друг друга, и несмотря на бессонные ночи, громко хохотали и веселились. А редактор Аня Штерн нас всячески в этом поддерживала. Недавно я прочитала текст Каси Денисевич, главного редактора издательства А+А, про книгоиздание, и он во мне очень отозвался: «Если мы здесь собрались не для веселья, то зачем мы, собственно, вообще здесь собрались…»
В этой работе я также поняла, что важна не только картинка, но и макет, научилась смотреть шире. Смотреть не только на свои картинки, а на работу всех участников процесса, на книгу целиком, представлять книгу единым организмом.
Но после того опыта я уже успела поработать с еще несколькими издательствами. Осенью вышла книга «Почему Ной выбрал голубя» в «Книжниках». И сейчас я работаю еще над несколькими книжными проектами в других издательствах.
Свои книги, где ты автор, издавать сложнее. Нужно много чего и кому доказать. Так что я беру на себя это как супер-challenge на этот год. Но повторюсь, без веселья ничего не получится!
В Самокате вышла книга Евгения Клюева «Если хочешь быть красивым», а я сделала к ней иллюстрации. Это был мой первый опыт в профессиональной книжной сфере. Я поняла, как работает команда и насколько она важна. Когда команда подбирается классная, то и работа доставляет сплошное удовольствие вне зависимости от того, насколько она сложная. Мы с арт-директором Полей Плавинской нашли друг друга, и несмотря на бессонные ночи, громко хохотали и веселились. А редактор Аня Штерн нас всячески в этом поддерживала. Недавно я прочитала текст Каси Денисевич, главного редактора издательства А+А, про книгоиздание, и он во мне очень отозвался: «Если мы здесь собрались не для веселья, то зачем мы, собственно, вообще здесь собрались…»
В этой работе я также поняла, что важна не только картинка, но и макет, научилась смотреть шире. Смотреть не только на свои картинки, а на работу всех участников процесса, на книгу целиком, представлять книгу единым организмом.
Но после того опыта я уже успела поработать с еще несколькими издательствами. Осенью вышла книга «Почему Ной выбрал голубя» в «Книжниках». И сейчас я работаю еще над несколькими книжными проектами в других издательствах.
Свои книги, где ты автор, издавать сложнее. Нужно много чего и кому доказать. Так что я беру на себя это как супер-challenge на этот год. Но повторюсь, без веселья ничего не получится!
Иллюстрация Полины для проекта «Умная Москва»
Расскажи про то, как ты ведешь свой Инстаграм. Делаешь ли ты что-то специально с целью его продвижения? Как ты выбираешь, что в нем показывать, а что – нет? Насколько для тебя это вообще важный инструмент?
Когда я пытаюсь относиться к Инстаграму как к месту работы, меня хватает очень ненадолго. Я перегораю и выпадаю из процесса, начинаю постить свою кошечку в сториз. Я быстро устаю от «плана». Поэтому там все по любви. Хочу – делюсь, не хочу – не делюсь. Но Инстаграм – супер-важный инструмент для меня, через него меня нашли почти все мои профессиональные заказчики (издательства, бренды), там обычные люди покупают мои работы, принты, керамику. Это основная площадка показа моей бурной деятельности и поддержки.
Когда я пытаюсь относиться к Инстаграму как к месту работы, меня хватает очень ненадолго. Я перегораю и выпадаю из процесса, начинаю постить свою кошечку в сториз. Я быстро устаю от «плана». Поэтому там все по любви. Хочу – делюсь, не хочу – не делюсь. Но Инстаграм – супер-важный инструмент для меня, через него меня нашли почти все мои профессиональные заказчики (издательства, бренды), там обычные люди покупают мои работы, принты, керамику. Это основная площадка показа моей бурной деятельности и поддержки.
Куда хотелось бы развиваться дальше? Есть ли какой-то навык (не обязательно художественный), которым хотелось бы овладеть, или проект, который хотелось бы воплотить?
Мне интересно все новое! Когда я готовила выставку, мне хотелось научиться всему: шить игрушки, вырезать по дереву, освоить большие холсты. Я умру в поле безэкспериментальной монотонности. А теперь я хочу издать собственную книжку-картинку, выучить итальянский (потому что там Болонья, любимые художники, агенты, города, звучание и прирожденный вкус ко всему!) писать истории, осваивать большие форматы, построить мастерскую в Тарусе.
Мне интересно все новое! Когда я готовила выставку, мне хотелось научиться всему: шить игрушки, вырезать по дереву, освоить большие холсты. Я умру в поле безэкспериментальной монотонности. А теперь я хочу издать собственную книжку-картинку, выучить итальянский (потому что там Болонья, любимые художники, агенты, города, звучание и прирожденный вкус ко всему!) писать истории, осваивать большие форматы, построить мастерскую в Тарусе.
Полина Калашникова, «Побег из зоопарка»
Есть ли какие-то изменения в области иллюстрации, которые тебе самой хотелось бы видеть в обозримом будущем?
Мне кажется, что у нас зародилась какая-то хорошая и сильная движуха в Москве. Есть Британка и Меламед, Дима Горелышев и Простая Школа, у нас есть несколько супер-классных независимых издательств и альтруисты, которые вытягивают на себе индустрию. У нас на глазах рождается новая сильная школа ИЛЛЮСТРАЦИИ и современной графики. И я уже вижу эти плоды, о которых нельзя еще было говорить пару лет назад. Мы шагаем!
В России пока превалирует традиционное представление об иллюстрации. О каком-то «стандарте», на котором выросли поколения.
А мне бы хотелось, чтобы у нас иллюстрация была также разнообразна, как в Европе. Поездка на Болонскую книжную ярмарку – это всегда праздник. Мне нравится представление об иллюстрации как о поле с миллионом цветов. Красивый цветок – это не только роза, которую все знают. Но чтобы это оценить, надо начать этим интересоваться и хоть капельку разбираться! Учиться смотреть!
Мне кажется, что у нас зародилась какая-то хорошая и сильная движуха в Москве. Есть Британка и Меламед, Дима Горелышев и Простая Школа, у нас есть несколько супер-классных независимых издательств и альтруисты, которые вытягивают на себе индустрию. У нас на глазах рождается новая сильная школа ИЛЛЮСТРАЦИИ и современной графики. И я уже вижу эти плоды, о которых нельзя еще было говорить пару лет назад. Мы шагаем!
В России пока превалирует традиционное представление об иллюстрации. О каком-то «стандарте», на котором выросли поколения.
А мне бы хотелось, чтобы у нас иллюстрация была также разнообразна, как в Европе. Поездка на Болонскую книжную ярмарку – это всегда праздник. Мне нравится представление об иллюстрации как о поле с миллионом цветов. Красивый цветок – это не только роза, которую все знают. Но чтобы это оценить, надо начать этим интересоваться и хоть капельку разбираться! Учиться смотреть!
Полина Калашникова: Behance
Интервью: Ксения Копалова
