«Таять далеко» — зин, который Рина Накано, фотограф из Оита (Япония), и Ксения Копалова, иллюстратор из Жуковского (Россия), сделали по итогам трехнедельного участия в арт-резиденции no-mu в городе Камэока в Японии. Эта работа исследует концепцию места пребывания, повседневный опыт и переживание времени.


このジンは大分出身の写真家: 中野莉菜とロシアのジュコーフスキー出身のイラストレーター: クセニア・コパロワの協同プロジェクト。

京都府亀岡市のアーティスト・イン・レジデンス「no-mu」での三週間の滞在の結果として、居場所の概念、日々の環境、時の流れの感覚を軸に追求し制作された。

Фотографии: Рина Накано, nakanorina.com
Текст, полевые записи: Ксения Копалова, kseniakopalova.com

写真　—　中野莉菜
文、フィールドレコーディング 　—　クセニア・コパロワ

таять далеко
遠く褪せる

祖母は私にミシンの使い方を教えてくれた。腰を下ろして数枚の布を縫い合わせる度に、彼女の家での摘みたてのパセリや森のハーブの香りに溢れた晩を思い出す。だが一旦作業を終えると、やはり失望を避けれない - 作業台には幾千の端切れから成るパッチワークの毛布では無く、裾上げされたジーンズだけがある。

Бабушка научила меня пользоваться швейной машинкой. Всякий раз, садясь что-нибудь укоротить или заштопать, я вспоминаю вечера, проведенные в её доме, запах свежего укропа с огорода и лесных трав. Но доделав работу, я не могу отделаться от разочарования: из под машинки выходит не стеганое покрывало из миллиона лоскутков, а всего лишь укороченные джинсы.

古びた着物は屋根裏で寝ている。
切るには美しすぎる。
着るに侘しすぎる。


Подержанные кимоно спят на чердаке.
Слишком потёртые, чтобы носить;
слишком красивые, чтобы порезать.

パン屋 (雪)

雪の降る朝、男はパン屋を訪れその度に三つのパンを買う - じゃがいも、チーズ、はちみつ味。ここでは朝刊は売っていないが、もしそうであれば彼はそれも買うだろう。ひょろっとしたコート姿を屈めて扉を開ける彼の様子に私はすっかり馴染みを覚えていた - そして彼が被っているのが山高帽ではなくニット帽だということに、時々違和感さえ感じる。

初春のある日、パン屋の窓際に置き去りにされた帽子が目に入った。あのパン男が現れる瞬間のための気の利いた冗談を考え始めてしまっていたが、彼が戻ることはもう無かった

Булочная (снег)

По утрам, когда идёт снег, в булочную приходит человек, и каждый раз покупает три пирожка: с картошкой, с сыром и с медом. В булочной не продаются утренние газеты, но, если бы продавались, я уверена, он брал бы их тоже. Я привыкла к его долговязой фигуре в пальто, сгибающейся в двери, и иногда мне странно, что он носит обычную шапку, а не котелок.

В один из первых весенних дней
на подоконнике булочной я увидела чью-то забытую шляпу. Я уже думала, как про неё пошутить, когда он придёт, но человек-булочка больше не появлялся.

そろそろブルーシートは屋根から地面に這う。


Скоро, скоро переползут синие клеёнки с крыш на землю.

Веранда заросла мхом, ржавая винтовая лестница громыхает под ногами. За разбитым стеклом — сваленные в кучу картонные коробки, почти новый диван, старомодный стол с пепельницей. На столе лежат пластиковые модели Евангелионов и лист А4 за стеклянной рамой. На листе — только подпись
и дата:

9 сентября 2019

ベランダは苔で生い茂り、錆びた螺旋階段が足下で揺らぐ。割れたガラスの向こう側に見えるのは、積み重なったダンボール箱とほぼ新品のソファー、そして溢れんばかりの灰皿が置かれた古風な机。その上にはエヴァンゲリオンのプラモデルと額装されたA4の紙に署名と日付が綴られている。

二千九年九月十九日

私は白い靴下を履いた人の靴の中にある小石。

Я — камушек в ботинке человека в белых носках.

祖母の老いと共に、彼女のアパートの部屋はより冷たくガランと無機質に感じられた。動くことはより困難になってきていたが、頭のキレの良さを感じられることが私には嬉しかった。

それは台所に座っていた時。私はよく祖母と一緒に餃子をこしらえたりハーブを乾かしたりした机に、祖母は普通のでは使うのがきついからと買った子供机にいた。窓の向こうを見つめ、彼女はぼそっと呟いた。「もうつかれた。かえりたい。」

Чем старше была моя бабушка, тем более пустой, холодной и необитаемой становилась квартира, где она жила. Ей было все сложнее двигаться, но я всегда радовалась тому, как ясен её ум.

Однажды мы сидели на кухне, последней комнате, где чувствовалось прежнее тепло: я — за столом, где когда-то мы делали пельмени и сушили зверобой, а бабушка —за детским столиком, который мы купили, чтобы ей не так тяжело было сидеть за обычным. Глядя за окно своей квартиры, она произнесла: «Я устала. Я хочу домой.»

私の家の真裏には野原がある。その異様なものの集まる場所にはピアノや、時には古びた一人がけソファーがあり、少し手直しして皆でそこでお茶をしたりして使ったこともある。コンクリートの団地である我が家からたった五分の距離に、騒めく葦や鳥のさえずりがあることを心地よく感じた。

その町を離れてから、ずっとその野原を訪れることは無かった。やっと帰郷した際、そこに行きまた異様なものを見つけた - 今回のそれは、空港へと続く巨大な高速の橋だった。

私は山の無いところに住んでいる。ここから何百キロも全方向へ、殺風景かつ単調な平面が広がる。この景色には常々うんざりしていたが、ある時私はこんな話を聞いた - 日本人がロシア人の同僚達に、ロシア旅行でお勧めの場所を相談していたそうだ。「どんな場所に興味がある？歴史的な場所？教会や劇場？」嬉々として同僚達が聞くと、彼はこう答えたらしい。「水平線が見たいんです。」

Я живу там, где нет гор. Вокруг меня во все стороны многие, многие километры покрывает тягучая однообразная равнина. Она всегда нагоняла на меня тоску, но однажды я услышала историю о японце, который собирался в Россию, и спрашивал у русских коллег, куда стоит поехать. Те оживлялись: «А что вам было бы интересно? История, храмы, театры?..» И он тогда отвечал: «Я хочу посмотреть на линию горизонта.»

Каждую ночь, когда дома наконец втянули в себя пассажиров последних поездов, я набираю ванну. Горшечные цветы у входа в дом, автоматы с чаем и кофе, машины, фонари и линии электропередач заливает туман.


毎晩家々が終電の乗客をぐっと呑みこむ時、私は風呂に湯を張る。植木鉢、自動販売機、車、街灯、電線は霧に埋もれこむ。